Городской сайт города Зеленодольск, Республика Татарстан.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
ТЕМЫ | ИСТОРИИ
17 сентября 2010
Василий-доброволец
Со времени окончания Великой Отечественной войны минуло 65 лет, а сотни тысяч советских воинов все еще числятся в списках пропавших без вести. А бывает, возвращается живым солдат, а в доме на него похоронка.
В республиканской книге «Память», изданной в Казани в 1995 году, есть строчки: «Фадеев Василий Андреевич, 1924, Нурлатский район, мобилизован Зеленодольским РВК, ефрейтор 602 стрелкового полка, 109 стрелковой дивизии, погиб 18.01.1944, захоронен – Эстония...»
Родители получили на старшего сына похоронное извещение, оплакали погибшего, помянули, как водится, и стали жить дальше. Надо было растить и воспитывать еще четверых сыновей.
Радости их не было границ, когда Василий вернулся домой израненным, после госпиталя, но живым. Вернулся в родной дом на Красной горке, на завод им.Горького, в цех №12 – откуда уходил на фронт в августе 1942 г. Вернулся, встал за свой ДИП-300 и вскоре портрет лучшего токаря завода красовался на Доске почета.
На фронте Василий Фадеев был наводчиком 120-мм полкового миномета, бившего по врагу пудовыми минами. Если выпадало время, он отпрашивался у комбата и уходил на передний край снайпером. Построил как-то комбат личный состав и обратился к солдатам:
— Нужны пятеро добровольцев. Кто желает – выйти из строя...
Обычно желающих идти в неизвестность не оказывалось. Вышел только Василий.
— Отберите, ефрейтор Фадеев, четверых слесарей, будете обслуживать механизмы камнедробилки...
Тут со всех сторон ребята Василию знаки стали подавать: меня, мол, возьми.
Работать на камнедробилке – значит быть где-то в тылу, а не на передовой, где тебя могут убить несколько раз в день...
Работают минометчики, дробят камень для дотов и дзотов, укрепляют ленинградские узлы обороны. Через несколько дней «каменщиков» пополнили, и Василий узнал: только покинул он передовую, как под вечер накрыло его расчет и все ребята погибли.
По всему выходило, что избежал ефрейтор верной смерти...
Прибыл как-то на дробилку комбат, работой минометчиков остался доволен. Построил личный состав, спрашивает:
— Колхозники среди вас есть?
Естественно, первым колхозником вышел ефрейтор Фадеев, несмотря на то, что жил до войны в городе и работал токарем на судостроительном заводе.
— А что надо делать, товарищ капитан? – спросили из строя.
— Надо уметь запрягать лошадь и управлять ею. Ефрейтор Фадеев, отберите четверых ездовых. Будете возить продовольствие в дивизию с фронтового продсклада. Задача ясна?
Аж стон вырвался из стоявших в строю красноармейцев, и опять каждый из них стал многозначительно подмигивать Василию: «Возьми и меня!»
Так Василий-доброволец стал ездовым и старшим всей команды.
Только Василий Фадеев отбыл с территории камнедробильного заводика, как тем же днем под вечер немцы накрыли объект сверхтяжелым снарядом и всех, кто там находился, побило насмерть.
Крепко задумался Василий над своим, как считал он, бесшабашным добровольством: «Это что же получается? Стоит мне покинуть ребят, отправляясь на добровольное задание, так тут же гибнут мои товарищи? Больше этому не бывать!»
А полк Василия Фадеева готовился к окончательному прорыву ленинградской блокады. В начале января комбат опять обратился к солдатам:
— Слесари среди вас есть, надеюсь? – и в упор посмотрел на правофлангового ефрейтора Фадеева. – Нужны шестеро добровольцев!
Молчит Фадеев, из строя не выходит. Комбат аж нахмурился.
«Я имел полное право из строя не выходить, потому что в цехе №12 завода имени Горького – работал токарем, а не слесарем. Но если бы я тогда вышел из строя, то не покривил бы душой: когда в цехе не было токарной работы, мастер посылал меня в бригаду слесарей, и я работал наравне со всеми...»
Только Василий решил твердо: с него хватит! Он больше не хотел, чтобы по иронии судьбы во время его добровольных шагов за него погибали товарищи. В тот день он остался на батарее.
Во время боя Василий был тяжело ранен, да так, что первое время не подавал признаков жизни и его едва не захоронили в братской могиле. Уж хотели было сбросить в яму, да застонал Василий и тем самым спасся от преждевременной загробной жизни. Но хоронили-то погибших на следующий день, а политдонесение со списками раненых и погибших было составлено сразу после боя. Вот так он и оказался «погибшим смертью храбрых».
«Правильно говорят: судьбу больше трех раз не испытывают. 8 февраля 1944 года под Нарвой меня так крепко зацепило, что чудом, да материнскими молитвами живым остался. Во время нашей контратаки противник открыл сильнейший минометный огонь.
Один осколок меня нашел – раздробил тазобедренный сустав и застрял в нем. Первую операцию сделали в полевом госпитале. Осколок нашли, но удалить не смогли».
Лишь в свердловском госпитале осколок со всеми предосторожностями удалили. Хирург говорил:
— Везучий ты человек, ефрейтор. Удивляюсь, как тот осколок не разделил тебя на две части. Огромный был...
Из тщеславия, что ли, попросил я хирурга тот осколок отдать мне на память, а он ответил сердито, что у них тут госпиталь, а не склад металлолома...
В республиканской книге «Память», изданной в Казани в 1995 году, есть строчки: «Фадеев Василий Андреевич, 1924, Нурлатский район, мобилизован Зеленодольским РВК, ефрейтор 602 стрелкового полка, 109 стрелковой дивизии, погиб 18.01.1944, захоронен – Эстония...»
Родители получили на старшего сына похоронное извещение, оплакали погибшего, помянули, как водится, и стали жить дальше. Надо было растить и воспитывать еще четверых сыновей.
Радости их не было границ, когда Василий вернулся домой израненным, после госпиталя, но живым. Вернулся в родной дом на Красной горке, на завод им.Горького, в цех №12 – откуда уходил на фронт в августе 1942 г. Вернулся, встал за свой ДИП-300 и вскоре портрет лучшего токаря завода красовался на Доске почета.
На фронте Василий Фадеев был наводчиком 120-мм полкового миномета, бившего по врагу пудовыми минами. Если выпадало время, он отпрашивался у комбата и уходил на передний край снайпером. Построил как-то комбат личный состав и обратился к солдатам:
— Нужны пятеро добровольцев. Кто желает – выйти из строя...
Обычно желающих идти в неизвестность не оказывалось. Вышел только Василий.
— Отберите, ефрейтор Фадеев, четверых слесарей, будете обслуживать механизмы камнедробилки...
Тут со всех сторон ребята Василию знаки стали подавать: меня, мол, возьми.
Работать на камнедробилке – значит быть где-то в тылу, а не на передовой, где тебя могут убить несколько раз в день...
Работают минометчики, дробят камень для дотов и дзотов, укрепляют ленинградские узлы обороны. Через несколько дней «каменщиков» пополнили, и Василий узнал: только покинул он передовую, как под вечер накрыло его расчет и все ребята погибли.
По всему выходило, что избежал ефрейтор верной смерти...
Прибыл как-то на дробилку комбат, работой минометчиков остался доволен. Построил личный состав, спрашивает:
— Колхозники среди вас есть?
Естественно, первым колхозником вышел ефрейтор Фадеев, несмотря на то, что жил до войны в городе и работал токарем на судостроительном заводе.
— А что надо делать, товарищ капитан? – спросили из строя.
— Надо уметь запрягать лошадь и управлять ею. Ефрейтор Фадеев, отберите четверых ездовых. Будете возить продовольствие в дивизию с фронтового продсклада. Задача ясна?
Аж стон вырвался из стоявших в строю красноармейцев, и опять каждый из них стал многозначительно подмигивать Василию: «Возьми и меня!»
Так Василий-доброволец стал ездовым и старшим всей команды.
Только Василий Фадеев отбыл с территории камнедробильного заводика, как тем же днем под вечер немцы накрыли объект сверхтяжелым снарядом и всех, кто там находился, побило насмерть.
Крепко задумался Василий над своим, как считал он, бесшабашным добровольством: «Это что же получается? Стоит мне покинуть ребят, отправляясь на добровольное задание, так тут же гибнут мои товарищи? Больше этому не бывать!»
А полк Василия Фадеева готовился к окончательному прорыву ленинградской блокады. В начале января комбат опять обратился к солдатам:
— Слесари среди вас есть, надеюсь? – и в упор посмотрел на правофлангового ефрейтора Фадеева. – Нужны шестеро добровольцев!
Молчит Фадеев, из строя не выходит. Комбат аж нахмурился.
«Я имел полное право из строя не выходить, потому что в цехе №12 завода имени Горького – работал токарем, а не слесарем. Но если бы я тогда вышел из строя, то не покривил бы душой: когда в цехе не было токарной работы, мастер посылал меня в бригаду слесарей, и я работал наравне со всеми...»
Только Василий решил твердо: с него хватит! Он больше не хотел, чтобы по иронии судьбы во время его добровольных шагов за него погибали товарищи. В тот день он остался на батарее.
Во время боя Василий был тяжело ранен, да так, что первое время не подавал признаков жизни и его едва не захоронили в братской могиле. Уж хотели было сбросить в яму, да застонал Василий и тем самым спасся от преждевременной загробной жизни. Но хоронили-то погибших на следующий день, а политдонесение со списками раненых и погибших было составлено сразу после боя. Вот так он и оказался «погибшим смертью храбрых».
«Правильно говорят: судьбу больше трех раз не испытывают. 8 февраля 1944 года под Нарвой меня так крепко зацепило, что чудом, да материнскими молитвами живым остался. Во время нашей контратаки противник открыл сильнейший минометный огонь.
Один осколок меня нашел – раздробил тазобедренный сустав и застрял в нем. Первую операцию сделали в полевом госпитале. Осколок нашли, но удалить не смогли».
Лишь в свердловском госпитале осколок со всеми предосторожностями удалили. Хирург говорил:
— Везучий ты человек, ефрейтор. Удивляюсь, как тот осколок не разделил тебя на две части. Огромный был...
Из тщеславия, что ли, попросил я хирурга тот осколок отдать мне на память, а он ответил сердито, что у них тут госпиталь, а не склад металлолома...
Владимир ФЕДОТОВ
2 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
2 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
2 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО