Городской сайт города Зеленодольск, Республика Татарстан.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
ТЕМЫ | ИСТОРИИ
24 декабря 2009
ЕЩЁ СТАТЬИ НА ТЕМУ:
АРМИЯ
Полгода ожидания справедливости
Сегодня у них практически уже нет сомнений, что версия о самоубийстве, озвученная следствием, не имеет под собой оснований. Слишком много фактов говорит о том, что парень был убит — только вот руководство завода пытается скрыть это любыми способами, считает мать Саши.
Следствие тянет время...
Как сказано в деле, 23-летний рядовой Бербин в свой последний день заступил на пост в 10 часов утра. А спустя 50 минут обходивший посты помощник коменданта (комендатуры войсковой части) нашел его мертвым с простреленной головой. Под головой лежал автомат Калашникова, чуть поодаль — почти у ног — кепка с дыркой от пули...
— Пять дней нам не отдавали тело сына, — вспоминает Светлана Никаноровна, мама Саши. — Обещали выдать со дня на день, но даже не показывали — тянули время, следователь отвечал, что ждут результатов — то вскрытия, то экспертизы. На пятый день старшая сестра Саши Наташа пригрозила: «Не отдадите — вызовем телевидение». Отдали. Мы увидели его — ужаснулись: весь в ссадинах, ноги в синяках, на лице следы побоев были, с кулака клок кожи вырезан, возможно, чтобы удалить следы протектора. Из-за этого, наверное, и тянули время — хотели следы побоев скрыть. Соседи когда пришли, говорят: кого вы хороните? Это же не Саша! Не узнать его было: лицо как шарик, раздуто от побоев, с шеи кожа слезает.
Следователь утверждал, что телесные повреждения появились от падения тела после выстрела. Но экспертиза установила их прижизненный характер — была, видно, жестокая драка, и один человек так не изобьет — двое там было как минимум, одному бы он не поддался. Саша умел постоять за себя. И даже будучи избитым, в неравной драке, имея оружие, он скорее застрелил бы обидчиков. Но сам стреляться не стал бы, так как привык отвечать за свои поступки, знал о своих обязанностях перед близкими и родными. Знал, что самоубийство — это грех.
Сослуживец потом говорил, что знает, как все случилось (правда, он боится давать показания официально). Саша был в караульном помещении, там же находились два прапорщика, которые отмечали День России, пили водку. Шум стоял, все смеялись, а Саша как-то неудачно пошутил. Завязалась драка, его стали бить… А когда потерял сознание, выстрелили в него и вывезли на пост, где его и нашли... Саша сопротивлялся до последнего, так сказали экстрасенсы, к которым мы обращались. Мы им верим, потому что почти в то же время утонул мальчик, наш сосед по дому, и они точно указали место, где его искать…
Вещи Сашины не отдавали нам долго, а когда отдали, оказалось, что вся одежда влажная и даже пакет запотел изнутри. Застирывали они вещи, наверное: на кепке ни пятнышка, и рукава бушлата, которые Саша всегда закатывал, были ровненькие. В кепку, сказали экстрасенсы, вообще на лету стреляли — из пистолета, а не из автомата.
Мы обратились к правозащитникам, и они обнаружили в материалах расследования целый ряд нестыковок, на которые в военно-следственном отделе даже внимания не обратили. Когда мы задали следователям вопрос, кому принадлежит клок черно-серых волос, который обнаружили зажатым в его руке, они удивились: каких волос? А Саша-то у нас беленький. И кепки вдруг появилось две: одна 56-го, другая 58-го размера. И следователь даже место в деле не мог найти, где про это говорится – они в протоколе допроса писали то, что им надо было, а не то, что я им говорила…
Он хотел жить и любить
Сегодня мать Саши Светлана Никаноровна уверена: причин для суицида у сына не было. Поэтому правды она намерена добиваться до конца — «звездопад на заводе и в прокуратуре все равно будет». Неконфликтный, всегда улыбчивый Саша в армию пошел с желанием, хотя и было там тяжело, не жаловался.
— Закончил Саша и простую, и художественную школу хорошо. До армии успел выучиться на сварщика, занимался бегом, с гантелями качался, шведская стенка в его комнате стояла, на гитаре любил играть, — рассказывает мать. — Отслужил в Башкирии, Тоцке, потом в Таджикистане. Говорил, предлагали на Дальний Восток. Из-за меня не поехал, чтоб туда в гости не отправилась.
После возвращения ждал друга, чтобы вместе пойти куда-то работать. Когда я ему посоветовала на курсы водителей, так обрадовался! А потом вернулся Кирилл и позвал на Пороховой завод. И что я его не отговорила? Ведь потом рассказывал: там пьянки-гулянки, бардак. А он у меня непьющий — ну не сработались, так ушел бы. Не успел...
Никакой он не самоубийца: на день рождения (1 июля) уже друзей позвал, с невестой вместе компьютер в кредит взяли, жениться собирался, и мыслей таких у него не было — ведь я с порога видела, как он себя чувствует! Хочу только сказать другим матерям: не пускайте своих детей на этот завод...
Говорят, время лечит... Светлана Никаноровна этим словам не верит: становится только больней, и нет дня, чтобы она проснулась и заснула без слез. А снится он только улыбающимся — таким, какой был в жизни. Почти каждый день мать ходит в церковь, ставит свечку и молится — за своего погибшего сына. Пока на Саше стоит клеймо самоубийцы, она по всем церковным законам не может его отпеть и совершает большой грех, приходя в храм. Но душа тянется сюда — к всепонимающим глазам Богоматери, потерявшей своего сына…
И мать верит — пусть через год или два — но правда явится на свет, а виновные будут наказаны — кто человеческим, а кто и Божиим судом.
Следствие тянет время...
Как сказано в деле, 23-летний рядовой Бербин в свой последний день заступил на пост в 10 часов утра. А спустя 50 минут обходивший посты помощник коменданта (комендатуры войсковой части) нашел его мертвым с простреленной головой. Под головой лежал автомат Калашникова, чуть поодаль — почти у ног — кепка с дыркой от пули...
— Пять дней нам не отдавали тело сына, — вспоминает Светлана Никаноровна, мама Саши. — Обещали выдать со дня на день, но даже не показывали — тянули время, следователь отвечал, что ждут результатов — то вскрытия, то экспертизы. На пятый день старшая сестра Саши Наташа пригрозила: «Не отдадите — вызовем телевидение». Отдали. Мы увидели его — ужаснулись: весь в ссадинах, ноги в синяках, на лице следы побоев были, с кулака клок кожи вырезан, возможно, чтобы удалить следы протектора. Из-за этого, наверное, и тянули время — хотели следы побоев скрыть. Соседи когда пришли, говорят: кого вы хороните? Это же не Саша! Не узнать его было: лицо как шарик, раздуто от побоев, с шеи кожа слезает.
Следователь утверждал, что телесные повреждения появились от падения тела после выстрела. Но экспертиза установила их прижизненный характер — была, видно, жестокая драка, и один человек так не изобьет — двое там было как минимум, одному бы он не поддался. Саша умел постоять за себя. И даже будучи избитым, в неравной драке, имея оружие, он скорее застрелил бы обидчиков. Но сам стреляться не стал бы, так как привык отвечать за свои поступки, знал о своих обязанностях перед близкими и родными. Знал, что самоубийство — это грех.
Сослуживец потом говорил, что знает, как все случилось (правда, он боится давать показания официально). Саша был в караульном помещении, там же находились два прапорщика, которые отмечали День России, пили водку. Шум стоял, все смеялись, а Саша как-то неудачно пошутил. Завязалась драка, его стали бить… А когда потерял сознание, выстрелили в него и вывезли на пост, где его и нашли... Саша сопротивлялся до последнего, так сказали экстрасенсы, к которым мы обращались. Мы им верим, потому что почти в то же время утонул мальчик, наш сосед по дому, и они точно указали место, где его искать…
Вещи Сашины не отдавали нам долго, а когда отдали, оказалось, что вся одежда влажная и даже пакет запотел изнутри. Застирывали они вещи, наверное: на кепке ни пятнышка, и рукава бушлата, которые Саша всегда закатывал, были ровненькие. В кепку, сказали экстрасенсы, вообще на лету стреляли — из пистолета, а не из автомата.
Мы обратились к правозащитникам, и они обнаружили в материалах расследования целый ряд нестыковок, на которые в военно-следственном отделе даже внимания не обратили. Когда мы задали следователям вопрос, кому принадлежит клок черно-серых волос, который обнаружили зажатым в его руке, они удивились: каких волос? А Саша-то у нас беленький. И кепки вдруг появилось две: одна 56-го, другая 58-го размера. И следователь даже место в деле не мог найти, где про это говорится – они в протоколе допроса писали то, что им надо было, а не то, что я им говорила…
Он хотел жить и любить
Сегодня мать Саши Светлана Никаноровна уверена: причин для суицида у сына не было. Поэтому правды она намерена добиваться до конца — «звездопад на заводе и в прокуратуре все равно будет». Неконфликтный, всегда улыбчивый Саша в армию пошел с желанием, хотя и было там тяжело, не жаловался.
— Закончил Саша и простую, и художественную школу хорошо. До армии успел выучиться на сварщика, занимался бегом, с гантелями качался, шведская стенка в его комнате стояла, на гитаре любил играть, — рассказывает мать. — Отслужил в Башкирии, Тоцке, потом в Таджикистане. Говорил, предлагали на Дальний Восток. Из-за меня не поехал, чтоб туда в гости не отправилась.
После возвращения ждал друга, чтобы вместе пойти куда-то работать. Когда я ему посоветовала на курсы водителей, так обрадовался! А потом вернулся Кирилл и позвал на Пороховой завод. И что я его не отговорила? Ведь потом рассказывал: там пьянки-гулянки, бардак. А он у меня непьющий — ну не сработались, так ушел бы. Не успел...
Никакой он не самоубийца: на день рождения (1 июля) уже друзей позвал, с невестой вместе компьютер в кредит взяли, жениться собирался, и мыслей таких у него не было — ведь я с порога видела, как он себя чувствует! Хочу только сказать другим матерям: не пускайте своих детей на этот завод...
Говорят, время лечит... Светлана Никаноровна этим словам не верит: становится только больней, и нет дня, чтобы она проснулась и заснула без слез. А снится он только улыбающимся — таким, какой был в жизни. Почти каждый день мать ходит в церковь, ставит свечку и молится — за своего погибшего сына. Пока на Саше стоит клеймо самоубийцы, она по всем церковным законам не может его отпеть и совершает большой грех, приходя в храм. Но душа тянется сюда — к всепонимающим глазам Богоматери, потерявшей своего сына…
И мать верит — пусть через год или два — но правда явится на свет, а виновные будут наказаны — кто человеческим, а кто и Божиим судом.
Юлия Озерова
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
29 ноября 2021
Зеленодольцы в числе лучших резервистов на военных учебных сборах
Церемонию награждения провёл военный комиссар города Зеленодольска и Зеленодольского района.