Городской сайт города Зеленодольск, Республика Татарстан.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
ТЕМЫ | ИСТОРИИ
6 мая 2009
ЕЩЁ СТАТЬИ НА ТЕМУ:
АРМИЯ
Уходил здоровый парень, а вернулся...
Его призывали в апреле 2008 года, в мае он ушел в армию. Военно-врачебной комиссией Дмитрий Казаков был признан здоровым.
Читинская область, поселок Ясная, в/ч 18939. 12 июня, присяга. Дима часто писал домой — интересовался, что в городе нового, как друзья, как родственники? Мечтал вернуться поскорей. Попросил маму передать друзьям, что армия — для дураков. «Я сама лично читала эти письма, — вспоминает Маргарита. — Вроде бы все, слава Богу! Все как у всех...»
Но «как у всех» продолжалось недолго: письма почти прекратили приходить, телефон Дима отдал на хранение — чтобы «деды» не продали куда-нибудь. О себе практически ничего не сообщал, обещал рассказать потом. А в коротких телефонных звонках просил переслать денег на телефон — номера каждый раз были разными... Родители даже пошли в военкомат — посоветоваться, что делать? Писать запрос в часть — а ну как хуже будет? Да и что спрашивать, когда сам солдат ничего не говорит?
Так все и осталось... Потом — госпиталь первый раз: «кирпич упал на ногу». На самом же деле, как стало известно потом, «нагноившаяся гематома передней поверхности нижней трети левой голени». Как-то он позвонил, попросил прислать тысячу рублей — родители были в шоке, спросили, для чего — молчание. Долгое, долгое молчание — ни одного звонка три недели.
— 11 декабря на работу позвонил муж, — продолжает Маргарита. — Срочно просил позвонить маме — что-то случилось... Первое, что в голову полезло — что-то с братом, неужели... «груз 200»? Долго не могла понять, что произошло. Смогла задать вопрос: «Дима как, жив?» Мама смогла только сказать, что — да, но он почему-то в Питере, в госпитале. После этого понеслось... Казалось, что я живу и завишу от звонка мамы. Боялась подходить к телефону...
15 декабря мама Димы Галина Михайловна приехала в госпиталь. Смогла «поговорить» с главным врачом. «Кто вы и кто я, — сказал он ей. — Я могу все, а вы...». Женщину стали запугивать — никуда не ходи, ничего не пиши, иначе... О том, чтобы все повреждения зафиксировать в медицинской карте, и просить не моги — впрочем, родители медкарту не видели и не берутся утверждать, что же там написано. Сейчас все обследования сделаны полностью.
— Когда она его сфотографировала, ее чуть не выгнали из госпиталя — мама пообещала, что больше не будет. Взрослый человек чуть ли не умолял. У меня в тот момент все внутри кипело от возмущения, — рассказывает Рита.
Они не стали молчать. Обратились к президентам России и Татарстана, в генеральную военную прокуратуру, в военную прокуратуру Читы, в общественную палату при президенте РФ... Лечение было поставлено на контроль в Минздраве Татарстана. Военный комиссар Зеленодольска Рамиль Батршин звонил в Москву, в госпиталь им. Бурденко. Сергей Погодин, военный комиссар Татарстана, также разговаривал с лечащим врачом Юлией Шаманской. «Военный комиссариат Республики Татарстан готов оказать посильную помощь вам в выздоровлении рядового Казакова Д.В. Еженедельно офицеры (...) уточняют состояние здоровья Вашего сына у лечащего врача. В срок до 1 февраля вашему сыну будет отправлен сотовый телефон», — так сказано в ответе Сергея Погодина на обращение матери.
Впрочем, и республиканской помощи в Москве пришлось добиваться: врачи снова бездействовали, и Галина Михайловна ходила к ним, требовала по мере своих сил. Телефон — скромный аппарат без чека и гарантии — действительно дали.
Почти все — чиновники, военные, прокуроры, медики — интересовались: зачем же вы, мол, пишете Президенту РФ, Президенту РТ? А почему бы не написать — речь ведь идет о жизни и смерти человека, и честь мундиров тут значения не имеет...
В Москве, в госпитале им. Бурденко, начали лечение, не дожидаясь результатов из Питера — медицинскую карту на руки матери не дали. Однако с 31 января на 1 февраля 2009 больной впал в кому, пошел отек легкого. Врачи сказали, что жить ему осталось 2 часа.
— Ни реанимации, ни сиделки, никого — только мама... Он отошел, только плохой был совсем, парализован, не говорит, в туалет ходит под себя, под капельницей по 7 часов, — вспоминает сестра. — Памперсы, лекарства мама через родственников покупала. Наверное, молитвами, верой, но брат приходит в себя...
По заключению военно-врачебной комиссии Санкт-Петербурга, заболевание было получено в период несения воинской службы. Однако, по мнению Дмитрия Свистова, начальника кафедры нейрохирургии Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга, которое он высказал по телефону военному комиссару Зеленодольска Рамилю Батршину, заболевание не было вызвано причиненными телесными повреждениями. Об этом также сообщил в официальном письме военный комиссар РТ.
— Но куда тогда смотрела комиссия здесь, когда призывали? — рассуждает Рита. — Матери слышать о том, что твой ребенок был уже болен, больным был отправлен в армию, невероятно тяжело...
С другой стороны, сестра Дмитрия признает, что диагностика такого заболевания в Зеленодольске просто недоступна. Однако от этого ведь не легче! Впасть в отчаяние, когда на семью обрушилось столько горя, можно мгновенно. Галина Михайловна сама больна, и ей самой срочно нужна помощь медиков — но как она может оставить сына, который фактически стал инвалидом I группы?
21 декабря 2008 года солдат написал заявление в прокуратуру. «Попав туда (в воинскую часть — авт.), столкнулся с постоянными унижениями, оскорблениями, побоями. Особенно сильно пинал сапогами по ногам сержант Томилович И., после чего у меня болели ноги, остались шрамы и темные пятна на ногах... Прошу вас разобраться с моими обидчиками»...
— Вспоминал Дима тяжело, ощущение было такое, что мозг не хочет вспоминать то, что с ним случилось в армии, — рассказывает Рита. — Мы обращались в комитет солдатских матерей в Питере и в Москве. Питерцы нашли маму в госпитале, выслали 3 тыс. руб., председатель Комитета солдатских матерей С.-Петербурга Элла Полякова делала запрос в прокуратуру Сибирского военного округа. Мама выслала Комитету доверенность, чтобы они представляли ее в суде...
Но руки опускались. Отовсюду приходили ответы, что дело передали в прокуратуру по месту службы брата. Воспрянуть помогла женщина, которая приехала в Москву по поводу еще одного военнослужащего из Астрахани. Тышкевич Зира Михайловна (Мухамбетовна) — руководитель правозащитного центра доверия по защите интересов военно-служащих.
Она засняла брата на видеокамеру, его состояние, его одежду, в которой он прибыл в Питер, а затем в Москву. Рваные ватные штаны, рваный грязный бушлат, без рукавиц, без перчаток — и это в декабре, когда в Чите минус 20 и ниже... Она лично звонила и смогла дозвониться до Читы, побывала в генпрокуратуре Москвы, но ей тяжело работать с нами — все-таки где Астрахань и где Казань!
Казаковы получили уведомление о возбуждении уголовного дела. Томиловича задержали, еще один обидчик пока в бегах. Но будут ли у них возможности, силы, средства, чтобы пройти все до конца? «Мы не можем все это вот так безнаказанно оставить, ведь и другие служат. Может, то, что мы пережили, спасет кого-то, кто-то задумается... Я не знаю», — говорит Рита.
Сейчас надо продолжать лечение, а после госпиталя нужна реабилитация. И дай Бог сил этой семье выдержать все это!
Читинская область, поселок Ясная, в/ч 18939. 12 июня, присяга. Дима часто писал домой — интересовался, что в городе нового, как друзья, как родственники? Мечтал вернуться поскорей. Попросил маму передать друзьям, что армия — для дураков. «Я сама лично читала эти письма, — вспоминает Маргарита. — Вроде бы все, слава Богу! Все как у всех...»
Но «как у всех» продолжалось недолго: письма почти прекратили приходить, телефон Дима отдал на хранение — чтобы «деды» не продали куда-нибудь. О себе практически ничего не сообщал, обещал рассказать потом. А в коротких телефонных звонках просил переслать денег на телефон — номера каждый раз были разными... Родители даже пошли в военкомат — посоветоваться, что делать? Писать запрос в часть — а ну как хуже будет? Да и что спрашивать, когда сам солдат ничего не говорит?
Так все и осталось... Потом — госпиталь первый раз: «кирпич упал на ногу». На самом же деле, как стало известно потом, «нагноившаяся гематома передней поверхности нижней трети левой голени». Как-то он позвонил, попросил прислать тысячу рублей — родители были в шоке, спросили, для чего — молчание. Долгое, долгое молчание — ни одного звонка три недели.
— 11 декабря на работу позвонил муж, — продолжает Маргарита. — Срочно просил позвонить маме — что-то случилось... Первое, что в голову полезло — что-то с братом, неужели... «груз 200»? Долго не могла понять, что произошло. Смогла задать вопрос: «Дима как, жив?» Мама смогла только сказать, что — да, но он почему-то в Питере, в госпитале. После этого понеслось... Казалось, что я живу и завишу от звонка мамы. Боялась подходить к телефону...
15 декабря мама Димы Галина Михайловна приехала в госпиталь. Смогла «поговорить» с главным врачом. «Кто вы и кто я, — сказал он ей. — Я могу все, а вы...». Женщину стали запугивать — никуда не ходи, ничего не пиши, иначе... О том, чтобы все повреждения зафиксировать в медицинской карте, и просить не моги — впрочем, родители медкарту не видели и не берутся утверждать, что же там написано. Сейчас все обследования сделаны полностью.
— Когда она его сфотографировала, ее чуть не выгнали из госпиталя — мама пообещала, что больше не будет. Взрослый человек чуть ли не умолял. У меня в тот момент все внутри кипело от возмущения, — рассказывает Рита.
Они не стали молчать. Обратились к президентам России и Татарстана, в генеральную военную прокуратуру, в военную прокуратуру Читы, в общественную палату при президенте РФ... Лечение было поставлено на контроль в Минздраве Татарстана. Военный комиссар Зеленодольска Рамиль Батршин звонил в Москву, в госпиталь им. Бурденко. Сергей Погодин, военный комиссар Татарстана, также разговаривал с лечащим врачом Юлией Шаманской. «Военный комиссариат Республики Татарстан готов оказать посильную помощь вам в выздоровлении рядового Казакова Д.В. Еженедельно офицеры (...) уточняют состояние здоровья Вашего сына у лечащего врача. В срок до 1 февраля вашему сыну будет отправлен сотовый телефон», — так сказано в ответе Сергея Погодина на обращение матери.
Впрочем, и республиканской помощи в Москве пришлось добиваться: врачи снова бездействовали, и Галина Михайловна ходила к ним, требовала по мере своих сил. Телефон — скромный аппарат без чека и гарантии — действительно дали.
Почти все — чиновники, военные, прокуроры, медики — интересовались: зачем же вы, мол, пишете Президенту РФ, Президенту РТ? А почему бы не написать — речь ведь идет о жизни и смерти человека, и честь мундиров тут значения не имеет...
В Москве, в госпитале им. Бурденко, начали лечение, не дожидаясь результатов из Питера — медицинскую карту на руки матери не дали. Однако с 31 января на 1 февраля 2009 больной впал в кому, пошел отек легкого. Врачи сказали, что жить ему осталось 2 часа.
— Ни реанимации, ни сиделки, никого — только мама... Он отошел, только плохой был совсем, парализован, не говорит, в туалет ходит под себя, под капельницей по 7 часов, — вспоминает сестра. — Памперсы, лекарства мама через родственников покупала. Наверное, молитвами, верой, но брат приходит в себя...
По заключению военно-врачебной комиссии Санкт-Петербурга, заболевание было получено в период несения воинской службы. Однако, по мнению Дмитрия Свистова, начальника кафедры нейрохирургии Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга, которое он высказал по телефону военному комиссару Зеленодольска Рамилю Батршину, заболевание не было вызвано причиненными телесными повреждениями. Об этом также сообщил в официальном письме военный комиссар РТ.
— Но куда тогда смотрела комиссия здесь, когда призывали? — рассуждает Рита. — Матери слышать о том, что твой ребенок был уже болен, больным был отправлен в армию, невероятно тяжело...
С другой стороны, сестра Дмитрия признает, что диагностика такого заболевания в Зеленодольске просто недоступна. Однако от этого ведь не легче! Впасть в отчаяние, когда на семью обрушилось столько горя, можно мгновенно. Галина Михайловна сама больна, и ей самой срочно нужна помощь медиков — но как она может оставить сына, который фактически стал инвалидом I группы?
21 декабря 2008 года солдат написал заявление в прокуратуру. «Попав туда (в воинскую часть — авт.), столкнулся с постоянными унижениями, оскорблениями, побоями. Особенно сильно пинал сапогами по ногам сержант Томилович И., после чего у меня болели ноги, остались шрамы и темные пятна на ногах... Прошу вас разобраться с моими обидчиками»...
— Вспоминал Дима тяжело, ощущение было такое, что мозг не хочет вспоминать то, что с ним случилось в армии, — рассказывает Рита. — Мы обращались в комитет солдатских матерей в Питере и в Москве. Питерцы нашли маму в госпитале, выслали 3 тыс. руб., председатель Комитета солдатских матерей С.-Петербурга Элла Полякова делала запрос в прокуратуру Сибирского военного округа. Мама выслала Комитету доверенность, чтобы они представляли ее в суде...
Но руки опускались. Отовсюду приходили ответы, что дело передали в прокуратуру по месту службы брата. Воспрянуть помогла женщина, которая приехала в Москву по поводу еще одного военнослужащего из Астрахани. Тышкевич Зира Михайловна (Мухамбетовна) — руководитель правозащитного центра доверия по защите интересов военно-служащих.
Она засняла брата на видеокамеру, его состояние, его одежду, в которой он прибыл в Питер, а затем в Москву. Рваные ватные штаны, рваный грязный бушлат, без рукавиц, без перчаток — и это в декабре, когда в Чите минус 20 и ниже... Она лично звонила и смогла дозвониться до Читы, побывала в генпрокуратуре Москвы, но ей тяжело работать с нами — все-таки где Астрахань и где Казань!
Казаковы получили уведомление о возбуждении уголовного дела. Томиловича задержали, еще один обидчик пока в бегах. Но будут ли у них возможности, силы, средства, чтобы пройти все до конца? «Мы не можем все это вот так безнаказанно оставить, ведь и другие служат. Может, то, что мы пережили, спасет кого-то, кто-то задумается... Я не знаю», — говорит Рита.
Сейчас надо продолжать лечение, а после госпиталя нужна реабилитация. И дай Бог сил этой семье выдержать все это!
Дмитрий Катаргин
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
29 ноября 2021
Зеленодольцы в числе лучших резервистов на военных учебных сборах
Церемонию награждения провёл военный комиссар города Зеленодольска и Зеленодольского района.