Городской сайт города Зеленодольск, Республика Татарстан.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
ТЕМЫ | ИСТОРИИ
30 октября 2008
110-летие. По этому поводу был организован грандиозный праздник. На торжественном вечере в ДК им. Горького произносили прекрасные слова, чествовали лучших работников, вручали им подарки и грамоты. В атмосфере зала чувствовался крепкий корпоративный дух: словом, один
за всех и все за одного.
Но в жизни этот прекрасный лозунг несколько трансформировался. И получилось, что все против одного — против теперь уже бывшей работницы завода Флюры Загидуллиной. Она уже 2 года судится с предприятием, на котором 14 лет добросовестно работала, а потом, к несчастью, заболела.
Более двух лет назад у нее начало резко ухудшаться зрение. В настоящее время врачи ставят ей диагноз макулодистрофия — заболевание, грозящее слепотой. Сама Флюра Гаптулахатовна убеждена, что так пагубно на ее глаза повлияли электросварочные работы, проводившиеся поблизости от ее рабочего места 17 марта 2006 года, и воздействие паров аммиака. Это потом Загидуллина подала на завод иск в суд. А поначалу она попросила помощи у предприятия на операцию. Но завод в помощи отказал — тогда и появился иск Флюры Загидуллиной к Зеленодольскому фанерному заводу и Фонду соцстраха о возмещении вреда, причиненного здоровью при исполнении трудовых обязанностей.
Трудно простому человеку тягаться с заводом
Администрация предприятия отрицает какую-либо связь между заболеванием Загидуллиной и производством. То есть никакого несчастного случая не было, никаких сварочных работ не проводилось, а аммиак при работе со смолой не используется вовсе...
Два года длится судебная тяжба. За это время Флюра Гаптулахатовна прошла множество медицинских обследований — в Зеленодольске, Казани и даже в Москве, в Центральном клиническом госпитале Минобороны. Везде ей ставят диагноз «макулодистрофия». Зеленодольским судом была назначена судебно-медицинская экспертиза в Казани.
Ее результаты озвучила на заседании суда 10 октября судмедэксперт. По ее словам, объективный осмотр показал, что очагов дистрофии... не имеется! На вопрос адвоката, какая специальная аппаратура использовалась при обследовании, судмедэксперт ответила, что никакая. А на уточняющие вопросы судьи и адвоката было сказано: «вы задаете вопросы не по адресу».
Юрист ЗФЗ вообще считает, что все документы с диагнозом «макулодистрофия» поддельные. Нет страшного диагноза — значит, и претензии к заводу необоснованны.
Несмотря на то, что пожарные подтверждают наличие разрешения на проведение сварочных работ в цехе в тот злополучный день, и даже на показания свидетелей, представитель завода, имеющий, кстати, своих свидетелей, этот факт тоже оспаривает. Что касается аммиака, то Госинспекция труда опровергла доводы Загидуллиной о его использовании. Вывод: никакого несчастного случая на производстве не было. Следовательно, нет и морального вреда, возместить который просит Загидуллина.
Представитель Фонда соцстраха тоже не усмотрел связи между ухудшением здоровья истицы и выполнением ею трудовых обязанностей. По его словам, несчастный случай на производстве не подтвержден, так же как и утрата трудоспособности. Поэтому назначать Загидуллиной страховые выплаты нет никаких оснований, в противном случае это приведет к нецелевому расходованию средств.
Ну откуда же взяться акту о несчастном случае, если завод отрицает сам факт электросварки 17 марта? Установление этого факта как раз и является предметом судебного разбирательства, заявила адвокат Ольга Азгамова, отстаивающая интересы Флюры Загидуллиной. А Фонд соцстраха формируется как раз из отчислений таких работников, как Флюра Загидуллина. Поэтому было бы справедливо, если бы ее требования были удовлетворены.
В ходе заседания судья предложила Загидуллиной пройти еще одну судебно-медицинскую экспертизу, но та отказалась. Устала, сил больше нет, объяснила она потом, уже после заседания. В итоге суд принял решение: в иске об установлении факта несчастного случая на производстве, о взыскании компенсации морального вреда, о взыскании единовременной страховой выплаты, о возложении на соцстрах обязанностей по ежемесячным выплатам Загидуллиной отказать.
Продолжение следует
Она теряет зрение, потратила и продолжает тратить кучу денег на лечение, ей необходима дорогостоящая операция...
Позиция администрации предприятия ясна. А что же профсоюзный комитет? Ведь Флюра Гаптулахатовна до самого увольнения была членом профсоюза, платила взносы. Уж профком-то не оставил своего товарища в беде, подумалось нам, выделил какие-то деньги на лекарства? С этим вопросом редакция обратилась к председателю профсоюзного комитета ЗФЗ Радифе Закировой.
Ни нотки сочувствия к беде Флюры Загидуллиной в голосе председателя профкома мы не услышали. С этим человеком надо держать ухо востро, считает профсоюзный лидер.
Оказывали ли материальную помощь? Да, оказывали: выделяли деньги на лекарства, выплачивали постоянно к больничному 10% от профкома, на посещение. Как и любому работнику, уточнили мы. А чем она отличается от других, удивилась Радифа Шариповна: «Дело сейчас не в ее лечении, она просто хочет за счет завода получить большую надбавку, как будто пострадала на производстве. Все, что положено от профсоюза, мы сделали», — отрезала Закирова.
В какой конкретно сумме выразилась эта помощь, Радифа Шариповна не уточнила. Или сумма настолько мала, что называть ее неловко, или, наоборот, так велика, что составляет коммерческую тайну?
Между тем, ощутимой помощи от профкома она не получала, уверяет Ф. Загидуллина.
«Не каждый завод может похвастаться наличием такого профсоюзного комитета, какой существует на Зеленодольском фанерном заводе! — написано в праздничном буклете ЗФЗ. — Дверь профкома не закрывается ни на минуту. Сюда к Р.Ш. Закировой идут и с печалью, и с радостью!»
Только вот Флюре Загидуллиной здесь, похоже, не рады.
Главное - это люди?
Флюра Загидуллина уверена, что в ее болезни виноват завод.
110-летие. По этому поводу был организован грандиозный праздник. На торжественном вечере в ДК им. Горького произносили прекрасные слова, чествовали лучших работников, вручали им подарки и грамоты. В атмосфере зала чувствовался крепкий корпоративный дух: словом, один
за всех и все за одного.
Но в жизни этот прекрасный лозунг несколько трансформировался. И получилось, что все против одного — против теперь уже бывшей работницы завода Флюры Загидуллиной. Она уже 2 года судится с предприятием, на котором 14 лет добросовестно работала, а потом, к несчастью, заболела.
Более двух лет назад у нее начало резко ухудшаться зрение. В настоящее время врачи ставят ей диагноз макулодистрофия — заболевание, грозящее слепотой. Сама Флюра Гаптулахатовна убеждена, что так пагубно на ее глаза повлияли электросварочные работы, проводившиеся поблизости от ее рабочего места 17 марта 2006 года, и воздействие паров аммиака. Это потом Загидуллина подала на завод иск в суд. А поначалу она попросила помощи у предприятия на операцию. Но завод в помощи отказал — тогда и появился иск Флюры Загидуллиной к Зеленодольскому фанерному заводу и Фонду соцстраха о возмещении вреда, причиненного здоровью при исполнении трудовых обязанностей.
Трудно простому человеку тягаться с заводом
Администрация предприятия отрицает какую-либо связь между заболеванием Загидуллиной и производством. То есть никакого несчастного случая не было, никаких сварочных работ не проводилось, а аммиак при работе со смолой не используется вовсе...
Два года длится судебная тяжба. За это время Флюра Гаптулахатовна прошла множество медицинских обследований — в Зеленодольске, Казани и даже в Москве, в Центральном клиническом госпитале Минобороны. Везде ей ставят диагноз «макулодистрофия». Зеленодольским судом была назначена судебно-медицинская экспертиза в Казани.
Ее результаты озвучила на заседании суда 10 октября судмедэксперт. По ее словам, объективный осмотр показал, что очагов дистрофии... не имеется! На вопрос адвоката, какая специальная аппаратура использовалась при обследовании, судмедэксперт ответила, что никакая. А на уточняющие вопросы судьи и адвоката было сказано: «вы задаете вопросы не по адресу».
Юрист ЗФЗ вообще считает, что все документы с диагнозом «макулодистрофия» поддельные. Нет страшного диагноза — значит, и претензии к заводу необоснованны.
Несмотря на то, что пожарные подтверждают наличие разрешения на проведение сварочных работ в цехе в тот злополучный день, и даже на показания свидетелей, представитель завода, имеющий, кстати, своих свидетелей, этот факт тоже оспаривает. Что касается аммиака, то Госинспекция труда опровергла доводы Загидуллиной о его использовании. Вывод: никакого несчастного случая на производстве не было. Следовательно, нет и морального вреда, возместить который просит Загидуллина.
Представитель Фонда соцстраха тоже не усмотрел связи между ухудшением здоровья истицы и выполнением ею трудовых обязанностей. По его словам, несчастный случай на производстве не подтвержден, так же как и утрата трудоспособности. Поэтому назначать Загидуллиной страховые выплаты нет никаких оснований, в противном случае это приведет к нецелевому расходованию средств.
Ну откуда же взяться акту о несчастном случае, если завод отрицает сам факт электросварки 17 марта? Установление этого факта как раз и является предметом судебного разбирательства, заявила адвокат Ольга Азгамова, отстаивающая интересы Флюры Загидуллиной. А Фонд соцстраха формируется как раз из отчислений таких работников, как Флюра Загидуллина. Поэтому было бы справедливо, если бы ее требования были удовлетворены.
В ходе заседания судья предложила Загидуллиной пройти еще одну судебно-медицинскую экспертизу, но та отказалась. Устала, сил больше нет, объяснила она потом, уже после заседания. В итоге суд принял решение: в иске об установлении факта несчастного случая на производстве, о взыскании компенсации морального вреда, о взыскании единовременной страховой выплаты, о возложении на соцстрах обязанностей по ежемесячным выплатам Загидуллиной отказать.
Продолжение следует
Она теряет зрение, потратила и продолжает тратить кучу денег на лечение, ей необходима дорогостоящая операция...
Позиция администрации предприятия ясна. А что же профсоюзный комитет? Ведь Флюра Гаптулахатовна до самого увольнения была членом профсоюза, платила взносы. Уж профком-то не оставил своего товарища в беде, подумалось нам, выделил какие-то деньги на лекарства? С этим вопросом редакция обратилась к председателю профсоюзного комитета ЗФЗ Радифе Закировой.
Ни нотки сочувствия к беде Флюры Загидуллиной в голосе председателя профкома мы не услышали. С этим человеком надо держать ухо востро, считает профсоюзный лидер.
Оказывали ли материальную помощь? Да, оказывали: выделяли деньги на лекарства, выплачивали постоянно к больничному 10% от профкома, на посещение. Как и любому работнику, уточнили мы. А чем она отличается от других, удивилась Радифа Шариповна: «Дело сейчас не в ее лечении, она просто хочет за счет завода получить большую надбавку, как будто пострадала на производстве. Все, что положено от профсоюза, мы сделали», — отрезала Закирова.
В какой конкретно сумме выразилась эта помощь, Радифа Шариповна не уточнила. Или сумма настолько мала, что называть ее неловко, или, наоборот, так велика, что составляет коммерческую тайну?
Между тем, ощутимой помощи от профкома она не получала, уверяет Ф. Загидуллина.
«Не каждый завод может похвастаться наличием такого профсоюзного комитета, какой существует на Зеленодольском фанерном заводе! — написано в праздничном буклете ЗФЗ. — Дверь профкома не закрывается ни на минуту. Сюда к Р.Ш. Закировой идут и с печалью, и с радостью!»
Только вот Флюре Загидуллиной здесь, похоже, не рады.
Светлана Васильева
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО