Городской сайт города Зеленодольск, Республика Татарстан.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
События, обзоры, фотографии и репортажи о жизни в Зеленодольске и в Зеленодольском районе.
ТЕМЫ | ИСТОРИИ
24 сентября 2008
Гуманитарная катастрофа
Алкогольная и наркотическая смертность
в ЗМР достигла таких масштабов, что речь идет
о самой настоящей гуманитарной катастрофе.
Так жестко охарактеризовали ситуацию в Зеленодольске на одном из «Деловых понедельников». А как видится гуманитарная катастрофа глазами врачей? Чтобы понять это, мы отправились в ЗПНД. Сначала посетили палату интенсивной терапии (ПИТ). Одно дело статистика, и совсем другое, когда видишь искореженные судьбы конкретных людей.
В палате интенсивной терапии
...В сентябре ее сын пошел уже в пятый класс, но Алла не провожала мальчика в школу. Была в это время в наркологии, и чувствовала себя очень плохо. На днях Алле исполняется 30 лет, а врачи ставят ей диагноз: алкоголизм второй стадии со множеством соматических осложнений (алкогольная полинейропатия, гепатит С, цирроз печени и т.п.). Она сидит на кровати, низко опустив голову. Когда-то Алла училась в элитной школе, пошла в техникум, но бросила. В 17 лет стала жить гражданским браком, родила сына. Попробовала наркотики (как память об этом остался гепатит С ), но потом соскочила с иглы, весь внутренний мир заполнил алкоголь. Оказалось, что водка не менее жестоко опустошает человека, чем наркотики. Врачи отмечают личностные изменения: снижены волевые качества, память плохая, безразличие к происходящему, семьей не занимается, в быту уже не состоятельна, давно нигде не работает.
— Жизнь совсем по-другому сложилась бы, если бы не водка, — честно признается Алла, — и инвалидность не получила бы, и работала на хорошем месте.
Каждый такой больной — это трагедия для семьи, говорят сотрудники ЗПНД. И даже общаться с родственниками пациентов непросто, тяжело видеть их страдание, опустошенность.
Многие пациенты снова и снова попадают сюда. Об этом мне рассказывает реаниматолог ПИТ ЗПНД Дмитрий Муханов. Аббревиатура ПИТ расшифровывается как «палата интенсивной терапии». Любой врач должен видеть результат своей работы, реально чувствовать, что он помогает людям, а если медик не видит этого, то он «перегорает».
Дмитрий трудится реаниматологом уже семь лет, из них три года в психоневрологическом диспансере. В палату интенсивной терапии привозят людей, допившихся до черты, а начинать спасение человека надо гораздо раньше.
Как на войне
Говорят, что каждая третья смерть в России связана с употреблением алкоголя. Спрашиваю Дмитрия, что он думает об этом как врач?
— Как у врача-реаниматолога, у меня создается субъективное впечатление, что этот показатель даже выше. Конечно, здесь более объективно могут высказаться медицинские статистики и патологоанатомы, но даже поверхностный взгляд показывает, что в любую реанимацию процентов 70-80 пациентов, так или иначе, попадают в связи с алкоголем.
— Кстати, и в травматологии похожая картина — очень много пострадавших «под градусом».
— Да, это так. Водочная интоксикация является мощнейшим стрессом для организма и повышает риск умереть от болезней системы кровообращения и последствий неадекватного поведения.
— Что вы имеете в виду, говоря, «последствия неадекватного поведения»?
— ДТП, самоубийства, убийства, падения, отравления, гибель на пожарах, летом — утопления, зимой — переохлаждения. Если верить милицейской статистике, более 80 процентов убийц были нетрезвы в момент совершения убийства. Каждый четвертый россиянин, умирающий от болезней кровообращения, умирает в нетрезвом состоянии.
Для государства водка — это пищевой продукт, и люди воспринимают водку именно как пищевой продукт, а ПОСЛЕДСТВИЯ от нее — как от героина.
Разговор с наркологом
Виктор, 24 года, рабочий одного из деревообрабатывающих предприятий Зеленодольска. Диагноз: алкоголизм. Инфицирован гепатитом С. Характер тяжелый, бранится, предъявляет претензии и к родной матери, и ко всем окружающим. Даже к наркологам: «Вы меня плохо лечите!»
Из кабинета врача он выскочил, так хлопнув дверью, что штукатурка посыпалась. Побеседовать по душам не удалось. Врач-нарколог Венера Сыраева поясняет: чтобы помочь человеку, в первую очередь, необходимо его собственное желание, активные усилия. А если человек рассуждает, как Виктор: «Выпишите мне таблетку, чтобы ничего не болело», то помочь ему очень трудно.
Венера Байрамовна рассказывает мне о наркомании и алкоголизме, о том, какими последствиями оборачиваются они для зеленодольцев, и выражение «гуманитарная катастрофа» уже не кажется мне преувеличением. Среднестатистический житель Татарстана выпивает 20,2 литра чистого алкоголя в год. Эту цифру выводят, складывая пиво, водку, вино, коньяк и т.п. Но если перевести так называемый условный алкоголь на водку (а вы помните, что в ней только 40 процентов спирта), то получается, что в среднем выпивается 50,5 литра водки в год. То есть 101 бутылка! Учитывая, что многие совсем не пьют, то на чью-то долю приходится и по 200 бутылок?
Можно представить себе масштабы алкоголизации населения! А мы говорим, откуда у нас такая преступность и такая смертность?
По данным Госалкогольинспекции РТ, объем реализации алкогольной продукции в районе меньше, чем в республике: не 20,2 литра, а 16,1 литра. Но не спешите радоваться, реальные цифры выше за счет самогоноварения и употребления технических спиртосодержащих жидкостей. А всевозможная «дурь» (героин, травка, таблетки) вообще плохо поддается учету.
— Хорошо, что проблему поднимают на уровне района, — говорит Венера Сыраева. — Нужна комплексная эффективная программа действий. Пора бить в набат!
в ЗМР достигла таких масштабов, что речь идет
о самой настоящей гуманитарной катастрофе.
Так жестко охарактеризовали ситуацию в Зеленодольске на одном из «Деловых понедельников». А как видится гуманитарная катастрофа глазами врачей? Чтобы понять это, мы отправились в ЗПНД. Сначала посетили палату интенсивной терапии (ПИТ). Одно дело статистика, и совсем другое, когда видишь искореженные судьбы конкретных людей.
В палате интенсивной терапии
...В сентябре ее сын пошел уже в пятый класс, но Алла не провожала мальчика в школу. Была в это время в наркологии, и чувствовала себя очень плохо. На днях Алле исполняется 30 лет, а врачи ставят ей диагноз: алкоголизм второй стадии со множеством соматических осложнений (алкогольная полинейропатия, гепатит С, цирроз печени и т.п.). Она сидит на кровати, низко опустив голову. Когда-то Алла училась в элитной школе, пошла в техникум, но бросила. В 17 лет стала жить гражданским браком, родила сына. Попробовала наркотики (как память об этом остался гепатит С ), но потом соскочила с иглы, весь внутренний мир заполнил алкоголь. Оказалось, что водка не менее жестоко опустошает человека, чем наркотики. Врачи отмечают личностные изменения: снижены волевые качества, память плохая, безразличие к происходящему, семьей не занимается, в быту уже не состоятельна, давно нигде не работает.
— Жизнь совсем по-другому сложилась бы, если бы не водка, — честно признается Алла, — и инвалидность не получила бы, и работала на хорошем месте.
Каждый такой больной — это трагедия для семьи, говорят сотрудники ЗПНД. И даже общаться с родственниками пациентов непросто, тяжело видеть их страдание, опустошенность.
Многие пациенты снова и снова попадают сюда. Об этом мне рассказывает реаниматолог ПИТ ЗПНД Дмитрий Муханов. Аббревиатура ПИТ расшифровывается как «палата интенсивной терапии». Любой врач должен видеть результат своей работы, реально чувствовать, что он помогает людям, а если медик не видит этого, то он «перегорает».
Дмитрий трудится реаниматологом уже семь лет, из них три года в психоневрологическом диспансере. В палату интенсивной терапии привозят людей, допившихся до черты, а начинать спасение человека надо гораздо раньше.
Как на войне
Говорят, что каждая третья смерть в России связана с употреблением алкоголя. Спрашиваю Дмитрия, что он думает об этом как врач?
— Как у врача-реаниматолога, у меня создается субъективное впечатление, что этот показатель даже выше. Конечно, здесь более объективно могут высказаться медицинские статистики и патологоанатомы, но даже поверхностный взгляд показывает, что в любую реанимацию процентов 70-80 пациентов, так или иначе, попадают в связи с алкоголем.
— Кстати, и в травматологии похожая картина — очень много пострадавших «под градусом».
— Да, это так. Водочная интоксикация является мощнейшим стрессом для организма и повышает риск умереть от болезней системы кровообращения и последствий неадекватного поведения.
— Что вы имеете в виду, говоря, «последствия неадекватного поведения»?
— ДТП, самоубийства, убийства, падения, отравления, гибель на пожарах, летом — утопления, зимой — переохлаждения. Если верить милицейской статистике, более 80 процентов убийц были нетрезвы в момент совершения убийства. Каждый четвертый россиянин, умирающий от болезней кровообращения, умирает в нетрезвом состоянии.
Для государства водка — это пищевой продукт, и люди воспринимают водку именно как пищевой продукт, а ПОСЛЕДСТВИЯ от нее — как от героина.
Разговор с наркологом
Виктор, 24 года, рабочий одного из деревообрабатывающих предприятий Зеленодольска. Диагноз: алкоголизм. Инфицирован гепатитом С. Характер тяжелый, бранится, предъявляет претензии и к родной матери, и ко всем окружающим. Даже к наркологам: «Вы меня плохо лечите!»
Из кабинета врача он выскочил, так хлопнув дверью, что штукатурка посыпалась. Побеседовать по душам не удалось. Врач-нарколог Венера Сыраева поясняет: чтобы помочь человеку, в первую очередь, необходимо его собственное желание, активные усилия. А если человек рассуждает, как Виктор: «Выпишите мне таблетку, чтобы ничего не болело», то помочь ему очень трудно.
Венера Байрамовна рассказывает мне о наркомании и алкоголизме, о том, какими последствиями оборачиваются они для зеленодольцев, и выражение «гуманитарная катастрофа» уже не кажется мне преувеличением. Среднестатистический житель Татарстана выпивает 20,2 литра чистого алкоголя в год. Эту цифру выводят, складывая пиво, водку, вино, коньяк и т.п. Но если перевести так называемый условный алкоголь на водку (а вы помните, что в ней только 40 процентов спирта), то получается, что в среднем выпивается 50,5 литра водки в год. То есть 101 бутылка! Учитывая, что многие совсем не пьют, то на чью-то долю приходится и по 200 бутылок?
Можно представить себе масштабы алкоголизации населения! А мы говорим, откуда у нас такая преступность и такая смертность?
По данным Госалкогольинспекции РТ, объем реализации алкогольной продукции в районе меньше, чем в республике: не 20,2 литра, а 16,1 литра. Но не спешите радоваться, реальные цифры выше за счет самогоноварения и употребления технических спиртосодержащих жидкостей. А всевозможная «дурь» (героин, травка, таблетки) вообще плохо поддается учету.
— Хорошо, что проблему поднимают на уровне района, — говорит Венера Сыраева. — Нужна комплексная эффективная программа действий. Пора бить в набат!
Рустам САБИТОВ
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО
0 ИНТЕРЕСНО
0 НЕИНТЕРЕСНО